Почему белки не едят камыш?
Почему любовь теперь не видно с крыш?
Почему тарелки спят тихим кислородом,
Почему я мелкий спал перед народом?
И верно вере сделал фото, делая пузырь,
И не знаю, явно кто-то, поднимал пустырь,
Понимая, если нота,
крутит на латынь,
Щелкнув парня на енота,
Следом Мэн остынь.
Это метко стало верным но нередко деньги сверху просто слепят очи летом я с приветом кричу деду, где ж он был, не пишет ветка.
Снова на метро, тихая муть.
Всё не решено, навевает жуть,
Определено то, что ищет суть,
Независимо чтобы легко дуть,
Колонки по старинке ели белые снежинки,
Ватные и синие пели там про сильных,
Веревки не по ниткам сели в черные оливки,
Стадные и сиплые пели про вилки в дырках,
Кресла люблю, но я не давлю,
Лишь котов даю, трудный путь пройду,
Зависимость убью, я не слаб,
Видимость зальют, рад лишь раб,
Этому и потому,
Эти документы не имею я ввиду,
Да лягушки на макушке сообщили той толстушке,
Кто король, и его слили, то есть съели и убили,
Умом своим прост очернили,
Не сохранив свои чернила,
На перилах дальше жили,
И про Веру нам твердили,
За любую гладь,
Могут вас порвать,
Альбом аллюминий снова спит,
Потом богиня ровно сидит,
Управляя теми кто ей доверяет и не знает всех врагов,
А зная, не представляют, кто таков.